авторский путеводитель Андрея Павличенкова

КОСТРОМАТУРС /1 августа 2018г./
Есть у меня два приятеля.
Первый ходит в лес не по грибы, а по церкви. Найдет под елками, заприметит место и в Москву. На следующий год ищет ее уже не один, а с туристами. Привозит целый автобус – главное, чтобы лес был поглуше. «Ау!» — кричат заблудившиеся. Но приятель уже поставил галочку: популяризован новый объект. В скором и светлом будущем, верит он, дебри наполнятся не «Ау!», а киосками с мороженым, а дядя Ашот будет жарить под елками шашлыки.

Второй назвал своего сына Пектеем. Он тоже ходит в лес, и тоже не по грибы, а по камни. Главное найти камень побольше, с ведро, а лучше с собачью будку – тогда это точно древнее мерянское капище. Но если нету камня, не беда. Мерянскими могут быть и березы, и облака, и иван-чай. А если встретится кикимора, да еще рыжая, с веснушками – моментальный экстаз.
Обоих приятелей я люблю и по-хорошему им завидую. Всегда мечтал открыть что-нибудь эдакое… Поэтому сейчас состоится гештальт-терапия: Чмутово.
Прежде, чем к нему перейти, скажу пару слов о северных костромских церквях. Они прекрасны, слова нет… Как прекрасны поэмы, посвященные поэтом Потехиным живущим под осиной кикиморам: «Туда добраться пешему немалое мучение, а мне приятно лешему такое приключение».

Когда в Москве строили Нарышкинское барокко, у нас возводили утерянные деревянные постройки; в Москве бурлил классицизм – у нас цвело барокко карандашиком; в Москве ампир – на севере Костромской классицизм треугольничком… И каждый мода, добираясь сюда перевиралась в пропорциях. «Правда ли, что академик Абрацумян выиграл Волгу по лотерее? – Да, только не академик, а директор цирка, и не по лотерее, а в преферанс, и не выиграл, а проиграл». Так и здесь. Круглое стало немного квадратным, длинное немного коротким, а палладианское ионическим.
Лучший – спору нет – памятник Костромского севера, Солигаличский собор, похож на белого слона, подаренного тишайшему Алексею Михалычу магараджей Багавальпура. Чтобы слон не разорил столицу, его отправили разорять Солигалич. Здесь он, прежде чем вмерзнуть в центр города, растолстел. Сердобольные солигаличане обставили его подпорками.

Но Чмутово… Оно и-де-аль-но. Оно – кораблик, плывущий над Нолей и озером. Оно – игрушка холмов (и крапивы) и ветра. Оно – сторож священной рощи колокольчиков, в которых, как известно, переселяются мерянские души (по одной в каждый цветок, по пятнадцать на стебель). Дунет время – и небесное Чмутово полетит в облака, а земное рассыплется в кирпичную пыль. И когда оно будет пролетать мимо той тучки, на которой сидит бородатый, как на иконе у бабы Нюры, Боженька, он бросит на Чмутово взгляд и воскликнет «Какой прекрасный ампир!» и уточнит у архангелов: «Кто архитектор?». Архангелы посовещаются, склонят головы и сообщат: «Архитектор, как всегда в Костромской, неизвестен».

Посещайте Чмутово туристическими автобусами, выходите за четыре версты, месите грязь сапогами, нюхайте колокольчики, и останавливайтесь в местной гостинице (телефон на фотографии). Дядя Ашот уже замариновал шашлыки…

ТЕКСТ АНДРЕЙ ПАВЛИЧЕНКОВ

ФОТО АНДРЕЙ ПАВЛИЧЕНКОВ и ЕКАТЕРИНА СОЛОВЬЕВА